ля-ля-ля, фа-до-ля фа-до-ля. ми-ми-ми, фа-до-сольдиез фа-до-ля
читать дальшеВ России «все переворотилось» - «все смешалось в доме Облонских». Смысл переломной эпохи, ее «неисчислимых бедствий» раскрывался в драматической истории крушения последней, казалось бы незыблемой крепости - «дома», семьи. История «потерявшей себя, но невиноватой» женщины, поставленная в центр романа, внутренне соотносилась со всей атмосферой пореформенной русской жизни. Аристократические семьи, у которых, казалось бы, есть все, что составляет благополучие, счастье, разрушаются в «Анне Карениной» одна за другой, словно необоримый и злой рок тяготеет над ними.
Водоворот новых отношений и связей разламывает основы, традиции семейного дворянского рода, казавшиеся крепкими еще так недавно. Больше всего страдают от болезней эпохи люди с чистым сердцем и большим умом - Анна и Левин. В отличие от других персонажей романа, они не мирятся с привычной общепринятой ложью и мучительно, каждый по-своему, ищут: Анна - правдивой любви, Левин - правдивой жизни.
Путь Анны и Левина различен. Искания Анны замкнуты в кругу личного счастья, счастья «для себя», а это, на взгляд Толстого, логически и жизненно порочный круг. Левин же ищет всеобщей правды и даже, как ему кажется, находит ее (в конце романа).
Жизненные судьбы Анны и Левина сопутствуют друг другу в отрицании зла жизни, но резко расходятся в поисках добра. На протяжении всего романа Левин приближается к истокам народного бытия, Анна же самым роковым образом шаг за шагом от них отходит. «Естественная и простая» в начале романа, она в первых главах говорит только по-русски; искренность ее поступков и мыслей противоречит условностям света так же явственно, как сама Анна в сцене на балу противостоит «цветной толпе» светских дам; тонкие, почти музыкальные описания русской природы в глубоком психологическом подтексте сопутствуют ей, как бы окутывая ее тем воздухом родины, в котором она только и может жить и дышать. Постепенно она утрачивает естественность и простоту: во втором томе появляются французские румяна и английская, французская речь; само заграничное путешествие с Вронским - попытка бежать от самой себя. Жизнь Анны как бы надламывается у самых корней и, естественно, увядает.
Толстой последовательно ведет рядом истории Анны и Левина, и линии эти нигде не вытесняют одна другую. Писатель воссоздавал с максимальной напряженностью разные, во многом даже противоположные жизненные пути, стремясь установить, к чему же приведет, к чему выведет соотнесение их друг с другом. В страстном приятии трудовой крестьянской жизни Левин доходит до «отречения от своей старой жизни, от своих бесполезных знаний, от своего ни к чему не нужного образования. Это отречение доставляло ему наслаждение и было для пего легко и просто». И в самый этот момент полной готовности уйти в крестьянский мир Левин встречает снова Кити — и обнаруживается, что «как ни хороша эта жизнь, простая и трудовая», уйти в нее он не может, потому что любит «ее» — Кити. Противоположные устремления левипскоп души дорастают каждое до крайней своей точки, и желание героя заняться трудом па земле, конечно же, не обесценивается тем, ЧТО решение остается неисполненным. Просто любовь Левина к Кити оказывается и для него самого и в глазах Толстого ничуть не ниже его высокой готовности. «Всего лишь» любовь к бесхитростной и немудрящей Кити. И в этом опять же проявлялась мера демократизма, готовности Толстого к содружеству и сотрудничеству со всей жизнью, со всем живым в ней.
В эпизоде бала, где Липа отнимает Вронского у Кити, когда передается впечатление, производимое Анной на обоих этих людей, шесть раз повторяется слово «прелестно» — с нарастающей сплои вырывается в нем его как будто совсем потухшая глагольная действенная энергия («прелестно» же от «прельщать»!). Так свершается самое действие взлета и торжества страсти, Слово, -перенапрягаясь, сгорая, вводит в состояние предельное, непосредственно слову, самому по себе, уже неподвластное.
Вроде бы все со словом «прелестно» уже произошло: оно в обычном своем употреблении себя исчерпало, чуть ли не окончательно скомпрометировало, возвратиться к нему уже, пожалуй, невозможно. По, когда Левин собирается переменить «тягостную, праздную, искусственную и личную жизнь» на «трудовую, чистую и общую», он называет эту иную жизнь тем же словом — «прелестной» и восхищается, «как все прелестно в эту прелестную ночь». Слова сохраняют для Толстого и в привычном, затертом использовании живую силу. В контексте романа одно не снимает и не сминает другого.
Параллельное движение истории этих героев указывает на ТО, что опыт Левина и опыт Анны не могут исключить друг друга.
Однако Анну Толстой спасти не может. Левина же он поворачивает к патриархальности, уверяя себя и нас, что так решается все. Для этого в последней части романа ему приходится остаться уже без Анны — с нею патриархальности совместиться не дано, а именно ее облик, ее судьба стояли ведь у истоков книги
Водоворот новых отношений и связей разламывает основы, традиции семейного дворянского рода, казавшиеся крепкими еще так недавно. Больше всего страдают от болезней эпохи люди с чистым сердцем и большим умом - Анна и Левин. В отличие от других персонажей романа, они не мирятся с привычной общепринятой ложью и мучительно, каждый по-своему, ищут: Анна - правдивой любви, Левин - правдивой жизни.
Путь Анны и Левина различен. Искания Анны замкнуты в кругу личного счастья, счастья «для себя», а это, на взгляд Толстого, логически и жизненно порочный круг. Левин же ищет всеобщей правды и даже, как ему кажется, находит ее (в конце романа).
Жизненные судьбы Анны и Левина сопутствуют друг другу в отрицании зла жизни, но резко расходятся в поисках добра. На протяжении всего романа Левин приближается к истокам народного бытия, Анна же самым роковым образом шаг за шагом от них отходит. «Естественная и простая» в начале романа, она в первых главах говорит только по-русски; искренность ее поступков и мыслей противоречит условностям света так же явственно, как сама Анна в сцене на балу противостоит «цветной толпе» светских дам; тонкие, почти музыкальные описания русской природы в глубоком психологическом подтексте сопутствуют ей, как бы окутывая ее тем воздухом родины, в котором она только и может жить и дышать. Постепенно она утрачивает естественность и простоту: во втором томе появляются французские румяна и английская, французская речь; само заграничное путешествие с Вронским - попытка бежать от самой себя. Жизнь Анны как бы надламывается у самых корней и, естественно, увядает.
Толстой последовательно ведет рядом истории Анны и Левина, и линии эти нигде не вытесняют одна другую. Писатель воссоздавал с максимальной напряженностью разные, во многом даже противоположные жизненные пути, стремясь установить, к чему же приведет, к чему выведет соотнесение их друг с другом. В страстном приятии трудовой крестьянской жизни Левин доходит до «отречения от своей старой жизни, от своих бесполезных знаний, от своего ни к чему не нужного образования. Это отречение доставляло ему наслаждение и было для пего легко и просто». И в самый этот момент полной готовности уйти в крестьянский мир Левин встречает снова Кити — и обнаруживается, что «как ни хороша эта жизнь, простая и трудовая», уйти в нее он не может, потому что любит «ее» — Кити. Противоположные устремления левипскоп души дорастают каждое до крайней своей точки, и желание героя заняться трудом па земле, конечно же, не обесценивается тем, ЧТО решение остается неисполненным. Просто любовь Левина к Кити оказывается и для него самого и в глазах Толстого ничуть не ниже его высокой готовности. «Всего лишь» любовь к бесхитростной и немудрящей Кити. И в этом опять же проявлялась мера демократизма, готовности Толстого к содружеству и сотрудничеству со всей жизнью, со всем живым в ней.
В эпизоде бала, где Липа отнимает Вронского у Кити, когда передается впечатление, производимое Анной на обоих этих людей, шесть раз повторяется слово «прелестно» — с нарастающей сплои вырывается в нем его как будто совсем потухшая глагольная действенная энергия («прелестно» же от «прельщать»!). Так свершается самое действие взлета и торжества страсти, Слово, -перенапрягаясь, сгорая, вводит в состояние предельное, непосредственно слову, самому по себе, уже неподвластное.
Вроде бы все со словом «прелестно» уже произошло: оно в обычном своем употреблении себя исчерпало, чуть ли не окончательно скомпрометировало, возвратиться к нему уже, пожалуй, невозможно. По, когда Левин собирается переменить «тягостную, праздную, искусственную и личную жизнь» на «трудовую, чистую и общую», он называет эту иную жизнь тем же словом — «прелестной» и восхищается, «как все прелестно в эту прелестную ночь». Слова сохраняют для Толстого и в привычном, затертом использовании живую силу. В контексте романа одно не снимает и не сминает другого.
Параллельное движение истории этих героев указывает на ТО, что опыт Левина и опыт Анны не могут исключить друг друга.
Однако Анну Толстой спасти не может. Левина же он поворачивает к патриархальности, уверяя себя и нас, что так решается все. Для этого в последней части романа ему приходится остаться уже без Анны — с нею патриархальности совместиться не дано, а именно ее облик, ее судьба стояли ведь у истоков книги
@темы: Билеты