ля-ля-ля, фа-до-ля фа-до-ля. ми-ми-ми, фа-до-сольдиез фа-до-ля
читать дальшеВ конце 1855 года Толстой вернулся в Петербург и был принят в редакции журнала "Современник" как севастопольский герой и уже знаменитый писатель. Н. Г. Чернышевский в восьмом номере "Современника" за 1856 год посвятил ему специальную статью "Детство" и "Отрочество". Военные рассказы графа Л. Н. Толстого". В ней он дал точное определение своеобразия реализма Толстого, обратив внимание на особенности психологического анализа. "...Большинство поэтов,- писал Чернышевский,- заботятся преимущественно о результатах проявления внутренней жизни, ...а не о таинственном процессе, посредством которого вырабатывается мысль или чувство... Особенность таланта графа Толстого состоит в том, что он не ограничивается изображением результатов психического процесса: его интересует самый процесс... его формы, законы, диалектика души, чтобы выразиться определительным термином".
С тех пор "определительный термин" - "диалектика (*97)души" - прочно закрепился за творчеством Толстого, ибо Чернышевскому действительно удалось подметить самую суть толстовского дарования. Предшественники Толстого, изображая внутренний мир человека, как правило, использовали слова, точно называющие душевное переживание: "волнение", "угрызение совести", "гнев", "презрение", "злоба". Толстой был этим неудовлетворен: "Говорить про человека: он человек оригинальный, добрый, умный, глупый, последовательный и т. д.- слова, которые не дают никакого понятия о человеке, а имеют претензию обрисовать человека, тогда как часто только сбивают с толку". Толстой не ограничивается точными определениями тех или иных психических состояний. Он идет дальше и глубже. Он "наводит микроскоп" на тайны человеческой души и схватывает изображением сам процесс зарождения и оформления чувства еще до того, как оно созрело и обрело завершенность. Он рисует картину душевной жизни, показывая приблизительность и неточность любых готовых определений.
Чернышевский определяет «диалектику души у Толстого» как постоянное изображение внутреннего мира героев в движении, в развитии. Психологизм (показ характеров в развитии) позволяет не только объективно изобразить картину душевной жизни героев, но и выразить авторскую нравственную оценку изображаемого.
Средства психологической изобразительности у Толстого:
1. Психологический анализ от лица автора-повествователя.
2. Раскрытие невольной неискренности, подсознательного стремления видеть себя лучше и интуитивно искать самооправдания (например, размышления Пьера о том, ехать или нет к Анатолю Курагину после того, как он дает Болконскому слово этого не делать).
3. Внутренний монолог, создающий впечатление «подслушанных мыслей» (напри- мер, поток сознания Николая Ростова во время охоты и погони за французом; князь Андрей под небом Аустерлица).
4. Сны, раскрытие подсознательных процессов (например, сны Пьера).
5. Впечатления героев от внешнего мира. Внимание сосредоточивается не на самом предмете и явлении, а на том, как воспринимает их персонаж (например, первый бал Наташи).
6. Внешние детали (например, дуб по дороге в Отрадное, небо Аустерлица).
7. Расхождение между тем временем, в котором реально происходило действие, и временем рассказа о нем (например, внутренний монолог Марьи Болконской о том, за что она полюбила Николая Ростова).
По мысли Чернышевского, Толстого интересовали «всего более — сам психический процесс, его формы, его законы, диалектика души, чтобы выразительным, определительным термином» непосредственно изображать психический процесс. Чернышевский отмечал, что художественным открытием Толстого стало изображение внутреннего монолога в форме потока сознания. Чернышевский выделяет общие принципы «диалектики души»:
а) изображение внутреннего мира человека в постоянном движении, противоречии и развитии (Толстой: «человек — текучее вещество»);
б) интерес Толстого к переломным, кризисным моментам в жизни человека;
в) событийность (влияние событий внешнего мира на внутренний мир героя).
(Зачастую отмечают, что на многочисленных страницах книг Толстого души главных героев проходят через сложные и многогранные процессы перевоплощения. Это относится к понятию «диалектика души», ведь наблюдая за душевным ростом или падением героя, мы осознаем, что послужило этому или воспрепятствовало.Личности героев меняются и вырастают – через борьбу и страдания, через тяжести и радости, через жизненные взлеты и падения. Идеал человека Толстой видел в подлинности его личности, он старался раскрывать душевную суть и глубину героя через моменты, когда человек меньше всего управляет собой и своим поведением.Толстой создавал переломные моменты в кажущейся спокойной жизни героев (Наташа, Анна Каренина, Андрей Болконский, Пьер), чтобы избавить их от искусственного, чужого.Показывая истинное лицо героев, их искренние побуждения и переживания, писатель показывал свое личное отношение к людям ик тому, каким должен быть настоящий человек.Его герои находились в постоянном, усложненном поиске самих себя и искренней жизни, им приходилось бороться за это право не только с окружающими, но и с собственной противоречивой психикой. Через разрушения, борьбу и потери, Толстой избавлял их от наносного и пустого, таким образом, показывая как протекала история становления их душ).
Основными средствами психологического изображения в романе «Война и мир» являются внутренние монологи и психологические портреты:
Образ Пьера Безухова является одним из самых важных в романе. Автор знакомит нас со своим героем уже с первых страниц произведения, в салоне Анны Павловны Шерер. Современники отмечали заметное сходство межу персонажем и автором. Действительно, Пьер Безухов выражает многие заветные мысли писателя. Но отождествлять их во всем не следует.
Образ Пьера Безухова, как и образы Наташи Ростовой и Андрея Болконского, дан в динамике, то есть в постоянном развитии. Лев Толстой делает акцент на искренности, детской доверчивости, доброте и чистоте помыслов своего героя. Пьер охотно и даже радостно подчиняется чужой воле, наивно веря в благосклонность окружающих. Он становится жертвой корыстолюбивого князя Василия и легкой добычей для лукавых масонов, также неравнодушных к его состоянию. Толстой замечает: повиновение «даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем».
Одно из нравственных заблуждений молодого Безухова – бессознательная потребность подражать Наполеону. В первых главах романа он восторгается «великим человеком», считая его защитником завоеваний французской революции, позже радуется своей роли «благодетеля», а в перспективе – и «освободителя» крестьян, в 1812 году хочет избавить людей от Наполеона, «Антихриста». Стремление возвыситься над людьми, даже продиктованное благородными целями, неизменно приводит его в духовный тупик. По мнению Толстого, и слепое повиновение чужой воле, и болезненное самомнение равно несостоятельны: в основе того и другого – безнравственный взгляд на жизнь, признающий за одними людьми право повелевать, а за другими – обязанность подчиняться.
Юный Пьер – представитель интеллектуальной дворянской элиты России, с презрением относившейся к «близкому» и «понятному». Толстой подчеркивает «оптический самообман» героя, отчужденного от повседневной жизни: в обыденном он не способен рассмотреть великое и бесконечное, видит только «одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное». Духовное прозрение Пьера – это постижение ценности обычной, «негероической» жизни. Испытав плен, унижения, увидев изнанку человеческих отношений и высокую духовность в обычном русском мужике Платоне Каратаеве, он понял, что счастье – в самом человеке, в «удовлетворении потребностей». «… Он выучился видеть великое, вечное и бесконечное во всем и потому… бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей», - подчеркивает Толстой.
На каждом этапе своего духовного развития Пьер мучительно решает философские вопросы, от которых «нельзя отделаться». Это самые простые и самые неразрешимые вопросы: «Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?» Напряженность нравственных поисков усиливается в кризисные моменты. Пьер нередко испытывает «отвращение ко всему окружающему», все в нем самом и в людях представляется ему «запутанным, бессмысленным и отвратительным». Но после бурных приступов отчаяния Пьер вновь смотрит на мир глазами счастливого человека, постигшего мудрую простоту человеческих отношений.
Находясь в плену, Пьер впервые ощутил чувство полного слияния с миром: «и все это мое, и все это во мне, и все это я». Радостное просветление он продолжает чувствовать и после освобождения – все мироздание кажется ему разумным и «благоустроенным». Толстой отмечает: «планов теперь он не делал никаких…», «не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру – не веру в слова, правила и мысли, но веру в живого, всегда ощутимого Бога».
Пока человек жив, утверждал Толстой, он идет по пути разочарований, обретений и новых потерь. Это относится и к Пьеру Безухову. Периоды заблуждений и разочарований, сменявшие духовное просветление, не были нравственной деградацией героя, возвращением героя на более низкий уровень нравственного самосознания. Духовное развитие Пьера – сложная спираль, каждый новый виток выводит героя на новую духовную высоту.
В эпилоге романа Толстой не только знакомит читателя с «новым» Пьером, убежденным в своей нравственной правоте, но и намечает один из возможных путей его нравственного движения, связанного с новой эпохой и новыми обстоятельствами жизни.
С тех пор "определительный термин" - "диалектика (*97)души" - прочно закрепился за творчеством Толстого, ибо Чернышевскому действительно удалось подметить самую суть толстовского дарования. Предшественники Толстого, изображая внутренний мир человека, как правило, использовали слова, точно называющие душевное переживание: "волнение", "угрызение совести", "гнев", "презрение", "злоба". Толстой был этим неудовлетворен: "Говорить про человека: он человек оригинальный, добрый, умный, глупый, последовательный и т. д.- слова, которые не дают никакого понятия о человеке, а имеют претензию обрисовать человека, тогда как часто только сбивают с толку". Толстой не ограничивается точными определениями тех или иных психических состояний. Он идет дальше и глубже. Он "наводит микроскоп" на тайны человеческой души и схватывает изображением сам процесс зарождения и оформления чувства еще до того, как оно созрело и обрело завершенность. Он рисует картину душевной жизни, показывая приблизительность и неточность любых готовых определений.
Чернышевский определяет «диалектику души у Толстого» как постоянное изображение внутреннего мира героев в движении, в развитии. Психологизм (показ характеров в развитии) позволяет не только объективно изобразить картину душевной жизни героев, но и выразить авторскую нравственную оценку изображаемого.
Средства психологической изобразительности у Толстого:
1. Психологический анализ от лица автора-повествователя.
2. Раскрытие невольной неискренности, подсознательного стремления видеть себя лучше и интуитивно искать самооправдания (например, размышления Пьера о том, ехать или нет к Анатолю Курагину после того, как он дает Болконскому слово этого не делать).
3. Внутренний монолог, создающий впечатление «подслушанных мыслей» (напри- мер, поток сознания Николая Ростова во время охоты и погони за французом; князь Андрей под небом Аустерлица).
4. Сны, раскрытие подсознательных процессов (например, сны Пьера).
5. Впечатления героев от внешнего мира. Внимание сосредоточивается не на самом предмете и явлении, а на том, как воспринимает их персонаж (например, первый бал Наташи).
6. Внешние детали (например, дуб по дороге в Отрадное, небо Аустерлица).
7. Расхождение между тем временем, в котором реально происходило действие, и временем рассказа о нем (например, внутренний монолог Марьи Болконской о том, за что она полюбила Николая Ростова).
По мысли Чернышевского, Толстого интересовали «всего более — сам психический процесс, его формы, его законы, диалектика души, чтобы выразительным, определительным термином» непосредственно изображать психический процесс. Чернышевский отмечал, что художественным открытием Толстого стало изображение внутреннего монолога в форме потока сознания. Чернышевский выделяет общие принципы «диалектики души»:
а) изображение внутреннего мира человека в постоянном движении, противоречии и развитии (Толстой: «человек — текучее вещество»);
б) интерес Толстого к переломным, кризисным моментам в жизни человека;
в) событийность (влияние событий внешнего мира на внутренний мир героя).
(Зачастую отмечают, что на многочисленных страницах книг Толстого души главных героев проходят через сложные и многогранные процессы перевоплощения. Это относится к понятию «диалектика души», ведь наблюдая за душевным ростом или падением героя, мы осознаем, что послужило этому или воспрепятствовало.Личности героев меняются и вырастают – через борьбу и страдания, через тяжести и радости, через жизненные взлеты и падения. Идеал человека Толстой видел в подлинности его личности, он старался раскрывать душевную суть и глубину героя через моменты, когда человек меньше всего управляет собой и своим поведением.Толстой создавал переломные моменты в кажущейся спокойной жизни героев (Наташа, Анна Каренина, Андрей Болконский, Пьер), чтобы избавить их от искусственного, чужого.Показывая истинное лицо героев, их искренние побуждения и переживания, писатель показывал свое личное отношение к людям ик тому, каким должен быть настоящий человек.Его герои находились в постоянном, усложненном поиске самих себя и искренней жизни, им приходилось бороться за это право не только с окружающими, но и с собственной противоречивой психикой. Через разрушения, борьбу и потери, Толстой избавлял их от наносного и пустого, таким образом, показывая как протекала история становления их душ).
Основными средствами психологического изображения в романе «Война и мир» являются внутренние монологи и психологические портреты:
Образ Пьера Безухова является одним из самых важных в романе. Автор знакомит нас со своим героем уже с первых страниц произведения, в салоне Анны Павловны Шерер. Современники отмечали заметное сходство межу персонажем и автором. Действительно, Пьер Безухов выражает многие заветные мысли писателя. Но отождествлять их во всем не следует.
Образ Пьера Безухова, как и образы Наташи Ростовой и Андрея Болконского, дан в динамике, то есть в постоянном развитии. Лев Толстой делает акцент на искренности, детской доверчивости, доброте и чистоте помыслов своего героя. Пьер охотно и даже радостно подчиняется чужой воле, наивно веря в благосклонность окружающих. Он становится жертвой корыстолюбивого князя Василия и легкой добычей для лукавых масонов, также неравнодушных к его состоянию. Толстой замечает: повиновение «даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем».
Одно из нравственных заблуждений молодого Безухова – бессознательная потребность подражать Наполеону. В первых главах романа он восторгается «великим человеком», считая его защитником завоеваний французской революции, позже радуется своей роли «благодетеля», а в перспективе – и «освободителя» крестьян, в 1812 году хочет избавить людей от Наполеона, «Антихриста». Стремление возвыситься над людьми, даже продиктованное благородными целями, неизменно приводит его в духовный тупик. По мнению Толстого, и слепое повиновение чужой воле, и болезненное самомнение равно несостоятельны: в основе того и другого – безнравственный взгляд на жизнь, признающий за одними людьми право повелевать, а за другими – обязанность подчиняться.
Юный Пьер – представитель интеллектуальной дворянской элиты России, с презрением относившейся к «близкому» и «понятному». Толстой подчеркивает «оптический самообман» героя, отчужденного от повседневной жизни: в обыденном он не способен рассмотреть великое и бесконечное, видит только «одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное». Духовное прозрение Пьера – это постижение ценности обычной, «негероической» жизни. Испытав плен, унижения, увидев изнанку человеческих отношений и высокую духовность в обычном русском мужике Платоне Каратаеве, он понял, что счастье – в самом человеке, в «удовлетворении потребностей». «… Он выучился видеть великое, вечное и бесконечное во всем и потому… бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей», - подчеркивает Толстой.
На каждом этапе своего духовного развития Пьер мучительно решает философские вопросы, от которых «нельзя отделаться». Это самые простые и самые неразрешимые вопросы: «Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?» Напряженность нравственных поисков усиливается в кризисные моменты. Пьер нередко испытывает «отвращение ко всему окружающему», все в нем самом и в людях представляется ему «запутанным, бессмысленным и отвратительным». Но после бурных приступов отчаяния Пьер вновь смотрит на мир глазами счастливого человека, постигшего мудрую простоту человеческих отношений.
Находясь в плену, Пьер впервые ощутил чувство полного слияния с миром: «и все это мое, и все это во мне, и все это я». Радостное просветление он продолжает чувствовать и после освобождения – все мироздание кажется ему разумным и «благоустроенным». Толстой отмечает: «планов теперь он не делал никаких…», «не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру – не веру в слова, правила и мысли, но веру в живого, всегда ощутимого Бога».
Пока человек жив, утверждал Толстой, он идет по пути разочарований, обретений и новых потерь. Это относится и к Пьеру Безухову. Периоды заблуждений и разочарований, сменявшие духовное просветление, не были нравственной деградацией героя, возвращением героя на более низкий уровень нравственного самосознания. Духовное развитие Пьера – сложная спираль, каждый новый виток выводит героя на новую духовную высоту.
В эпилоге романа Толстой не только знакомит читателя с «новым» Пьером, убежденным в своей нравственной правоте, но и намечает один из возможных путей его нравственного движения, связанного с новой эпохой и новыми обстоятельствами жизни.
@темы: Билеты